ЧЕРЕЗ СОЮЗ – К СВОБОДЕ И СУВЕРЕНИТЕТУ. Интервью с Айком Бабуханяном

Интервью с Айком Бабуханяном, экс-депутатом парламента Армении трех созывов, председателем союза «Конституционное право», членом исполкома движения «Сильная Армения с Россией – за Новый Союз»

– Вы сторонник вхождения Армении в Союз Россия – Белоруссия. Как давно Вы исповедуете эту идею?

– Как программная цель самая тесная интеграция с Россией задекларирована нашей партией десятилетия назад. За это время мы прошли через условный суверенитет, независимое существование как последствие развала империи, которое сопровождалось отсутствием государственных институтов, войнами, конфликтами и мучительным обретением своего места на геополитической карте. Умные люди представляли себе проблемы независимости и по мере сил способствовали тому, чтобы корабль суверенитета не пошел на дно. Но были и те, кто, понимая, пытались нанести максимальный ущерб стране. И именно тогда, в 1989 году, на волне осознания существующих и грядущих проблем свободного плавания и была создана наша партия.

– Кто те люди, которые, представляя себе сложности суверенитета, пытались ухудшить ситуацию?

– В основном, агенты иностранных спецслужб во всем их многообразии. Отсюда вопрос – выявлены ли они? Нет. Структуры национальной безопасности существовали, но были не настолько самостоятельны, чтобы пойти против спецслужб крупных государств. Так что сегодня нам придется ограничиться предположениями. Естественно, у нас нет вербовочных актов и прочих документов, подтверждающих функции того или иного агента. Но наши подозрения не есть конспирологическая паранойя, мы узнаем дерево по плодам его. Так вот, плоды их деятельности как минимум антинациональны. К примеру, комитет «Карабах» во главе с первым президентом Армении Левоном Тер-Петросяном, который вначале провозглашал присоединение Карабаха к Армении, потом – его независимость и под финиш признал Карабах мешающим нашему развитию обстоятельством. Стало ясно, что патриотизм тут ни при чем, и Карабах для них был всего лишь возможностью дестабилизировать ситуацию.

– Получается, что первый президент Левон Тер-Петросян – дестабилизатор?

– Во всяком случае, многое на этом пути ему удалось. В 2008-м у нас состоялась попытка захвата власти именно под его управлением, которая многими трактуется как попытка «цветной революции». А «цветные революции», как известно, совершаются по заказу и при поддержке Запада. Была сформирована группа людей, которая работала и работает на западные интересы. Будучи у власти, они этот курс проводили, потеряв власть – пытались ее захватить. И в 2008-м, и в 2018-м работали одни и те же люди с одной и той же целью – поставить Армению на службу интересам Запада и Турции. И, взяв под контроль Армению, потом – весь Южный Кавказ, подкрасться еще ближе к границам России и при возможности взорвать ее.

– В современных реалиях все это может привести к тому, что Армении просто не стает. Ни подконтрольной Западу, реализатором интересов которого Вы считаете Турцию, ни в орбите российского влияния. А в дальнейшем может и исчезнуть армянский этнос с исторической родины, как это уже было в начале прошлого века.

– Как географическое понятие Армения останется. Может, даже как геополитическое. По Александропольскому договору 1920 года Армения как геополитическая единица сохранялась, но в вассальном состоянии от Турции. Иногда складывается впечатление, что теперешние армянские власти и турки рука об руку ведут нас к этому договору, по которому турецкие власти получали право контроля над путями сообщения Армении и «военного инспектирования» ее территории. Теперешнее правительство сдает куски страны, которые нужны Западу и Турции для облегчения им выхода в Среднюю Азию – в подбрюшье не только России, но и Китая. Туда – оружие, пропаганда, разведка, революции, а оттуда – углеводороды и наркотрафик, который практически всегда сопровождает западные экспансии.

– Экспансия на Восток, или «Дранг нах Остен» – это, как много об этом говорится, план «Анаконда» по удушению России с его подпланом – созданием неоосманской империи. А если вдруг этот имперский проект реализуется и обретет самостоятельность? Останутся у Запада рычаги воздействия на свой же проект?

– У Запада есть опыт работы с турецкими империями. Язык они всегда находили, даже когда часть Запада входила в Османскую империю – Болгария, Греция и т.д. Правда, при этом приносились в жертву другие народы, в частности армяне. И еще один пункт, по которому они умели прийти к согласию – это вовлечение турок в антироссийские проекты. При этом Запад не хотел и не хочет бесконтрольности Турции. Туркам разрешено говорить о строительстве своей империи, но британцы не очень любят говорить о своей, реально существующей, с институтом генерал-губернаторства на фактически колониальных территориях. А страхов по поводу Турции у них нет, потому что экономические показатели англосаксонского мира резко превосходят турецкие. По численности населения англосаксонский мир тоже превосходит тюркский. Военные и технологические ресурсы также несравнимы. Так что все это может англосаксам внушать уверенность, что контроль над неоосманской империей, буде она создана, они не потеряют. Но на пути турецкой мечты есть и препятствия – далеко не все мечтают о ее реализации. Определенные элиты в Средней Азии и среди других тюркоязычных народов хотят стать вилайетами новой империи. Но, как показали последние события в Казахстане, основную часть элит и народов такое будущее не прельщает. Не желает этого Россия, какая бы она ни была неоднородная, не желают этого Китай и Иран. Так что процесс это сложный, и британо-турецкий союз будет со временем подвергаться определенным испытаниям.

– И все-таки ни один противник неоосманского имперского проекта не осудил азеро-турецкую агрессию, несмотря на подписанные соглашения и заявления о том, что проблема может быть решена только мирным путем.

– Да, ультимативных осуждений или хотя бы угроз санкциями не было. Много лет назад я написал статью о том, что США в Карабахе нужна война как антироссийский и антииранский проект, а России нужен мир. И как бы кому ни казалось, что Запад в своей русофобии иррационален, это, на мой взгляд, совершенно не так. Как раз в своей русофобии он донельзя прагматичен. Цели просты и понятны – расколоть Россию, овладеть ее ресурсами, стереть с геополитической карты серьезного военного противника, способного его уничтожить. Эти вопросы приобретали революционную составляющую и в 1917-м, и в 1991-м. Можно пойти и глубже, но задача Запада не решена, она настолько долгая и неизменная, что ее смело можно назвать, пользуясь современными понятиями, экзистенциальной, и попытки ее решить будут продолжаться на той или иной степени конфронтации. Да, ультиматумы от противников неоосманизма не прозвучали, но их риторика была гораздо решительнее западной, а Россия тем не менее сумела войти в Арцах и предотвратить планы по его полной передаче азеротуркам на растерзание. А через год, судя по Казахстану, ее действия и реакция стали гораздо адекватнее.

– И тем не менее роль России в Арцахе не кажется безупречно исполненной. Мощная держава, а войну предотвратить не смогла.

– До войны шел очень сложный процесс, но через неделю войны Россия предложила ее прекратить. Однако на это не пошла именно армянская власть, находящаяся под турецким влиянием. Азербайджан этим воспользовался. И потому Россия уже потом стукнула кулаком по столу, ввела в Арцах войска и завершила войну в ультимативной форме, несмотря на то, что, видимо, обе стороны конфликта желали одного и того же – продолжить войну и отдать Арцах полностью под турецкое управление, которое, как правило, сопровождается геноцидами. А при возможности – и Армению. Вдогонку Пашиняну удалось отдать туркам еще Гадрут и Шуши, сверх достигнутых соглашений, теперь же он пытается сдавать по кусочкам Армению.

– Разочарований я не испытывал, ибо с самого начала знал, к чему это приведет. Я лично знал Пашиняна, и с самого начала заявил ему, что мы с ним идеологические противники, хотя и затрудняюсь определить: свойственна ли ему лично идеология вообще? И что там есть, кроме пустых обещаний, возбуждающих охлос, и поражений на всех фронтах? В сухом остатке – служение западно-турецким интересам. Имплементация их на местной почве – это манкуртизация населения, отказ от национально-христианских ценностей и замена их сектантскими проповедями, напоминающими мантры сатанистов. Так что если разрушение можно назвать идеологией, то она есть.

– И тем не менее эта идеология достаточно эффективна. Понятно, что здесь было применено многое из современного арсенала манипулятивных технологий. Удивительно другое. Все это началось не вчера и кончится не завтра, а Россия, как кажется, взирает на все это с философской тоской. То ли не догадывается, то ли и знать не хочет. Она предпочитает работать с правительствами, в то время как Запад, в том числе и Турция, уже давно работает с народом. То есть с электоратом, способным влиять на выбор власти.

– «Мягкая сила» – традиционно слабое место российской внешней политики. Несмотря на то, что термин «традиционная слабость» не является характеристикой мощной державы, слабости могут быть, но в традицию переходить не должны. «Мягкая сила» западного образца сегодня подкреплена универсальными мемами, возбуждающими охлос, переходящими из революции в революцию. Например, отбор награбленного и раздача его народу, справедливость, борьба с коррупцией, грядущее благоденствие, вера в народ, достойный замечательной жизни, но ныне униженный, дальше – как пойдет. При советской власти даже в шестидесятых существовала идеология, временами переходящая в «мягкую силу». А сегодня у России идеологии, которую она могла бы экспортировать в качестве «мягкой силы», нет. На Западе же идет многовековая обработка населения, дающая свои плоды. Основные постулаты – это превосходство и мессианство. Свобода, права человека, теперь уже и свобода выбирать пол и сексуальные предпочтения, включая педофилию. При этом разнообразном наборе «мессианских» задач вполне могут быть признаны дружественными авторитарно-нацистские режимы. То есть не идеология определяет геополитическую конъюнктуру, а наоборот – конъюнктура прикрывается идеологией. Дальше идут всяческие манипуляции. Они над этим работали, работают и достаточно далеко продвинулись.

Понятно, что идеологические постулаты прошлого сегодня на постсоветском пространстве неприменимы или применимы в модифицированном виде. И наше внимание, на мой взгляд, должно быть обращено на евразийские ценности: семья, духовность, образование, справедливость, но не абстрактная, а с конкретным наполнением. Необходимо уточнить, что есть евразийская цивилизация, развить присущую ей идеологическую базу. Работы в этом направлении ведутся. Уже существует международная ассоциация «Евразийской цивилизации», членом которой является и ваш покорный слуга наряду с российскими, и не только, заинтересованными идеологами. В принципе эта идеология в основном уже создана, но тут встают большие и сложные задачи по ее отшлифовке и преподнесению обществу. В основе – византийское наследие, на которое наложился азиатский слой. Принятая идеология может сохранить Россию как стержень евразийской цивилизационной платформы и не допустить перехода евразийских стран на другие. Как это случилось, в частности, с Азербайджаном, который с евразийской (советской) платформы легко соскочил на тюркскую, более того – пантюркистскую, или

неоосманскую, цивилизационную платформу. Чуть не соскочил Казахстан. И точно так же могут соскочить и другие страны Средней Азии.

Сегодня же немногочисленные российские институты «мягкой силы» явно проигрывают конкуренцию с западными институтами. Да, сегодня стало гораздо легче воздействовать на сознание людей. Из-за деградации образования, отсутствия политических знаний, независимых СМИ и т.д. нечистоплотные технологии становятся все успешнее. Я, честно говоря, не хочу, чтобы Россия посредством манипулятивных технологий насаждала бы здесь русофилию. Но мне очень хочется, чтобы она посредством «мягкой силы» могла бы препятствовать распространению русофобии, что сегодня активно внедряется по заказу определенных центров с вполне определенной целью.

– Теперь о вхождении в Союз с Россией. А хочет ли этого Россия?

– Официальная Россия заявляла о необходимости более тесной интеграции на постсоветском пространстве. И Союзное государство Россия – Белоруссия доказывает ее намерения. Со стороны же Армении нет четко сформулированной позиции, чтобы Россия в ответном послании сформулировала бы свою. Конечно, эту позицию должен сформулировать народ, через референдум или какое-нибудь авторитетное движение. Очень трудно запустить этот процесс, потому что Армения находится под внешним управлением консолидированного Запада и ее «смотрящего» – Турции. Да, и Россия, и созданные ею союзы неоднородны, и ситуация в них меняется. Не так давно среднеазиатские республики, входящие в ОДКБ, и западный член этой организации – Лукашенко фактически поздравили Алиева с победой над Арменией. Отсюда простой вывод: ОДКБ находилась в кризисе, и между странами, входящими в нее, не было общих интересов. Мы не являлись защитниками общей цивилизационной платформы, или, говоря иначе, участниками единого глобального проекта. Но вот произошли столкновения в Казахстане – и ситуация резко изменилась, выявились общие цели, наметились задачи, и в один день ОДКБ превратилась в мощный геополитический фактор. В союзном государстве и поведение, и предпочтения членов организации фиксируются подписанными документами, имеющими, кроме прочего, и политическую платформу. В частности, о взаимной поддержке друг друга на международных площадках. То есть поздравления врагу своего союзника должны быть исключены.

– На этом фоне очень серьезным выглядит заявление российского МИДа о геополитической безопасности, в котором Россия достаточно жестко требует пересмотреть сложившийся миропорядок.

– В мире сегодня накопилось много кризисов, как спровоцированных пандемией, так и развивающихся сами по себе. Кризисы элит, образования, продовольствия, климата и т.д., которые либо как-то решаются, либо приводят к войнам. Мы переживаем сложное время, и надо понимать, что именно в такие эпохи малые народы подвергаются самым страшным ударам – от потери государственности до физического уничтожения. И поэтому сейчас очень важно понять, что Россия все более уверенно пытается овладеть своим геополитическим пространством, на которое претендуют и Запад, и олицетворяющая его здесь Турция. И мы должны, оценив сложность ситуации, войти в Союзное государство. Это общая доктрина нашей безопасности, и без нее нам не выжить. Сегодня Армения – это проходной двор для спецслужб всего мира, это послевоенный Ливан, и в одиночку, тем более не имея системы государственной безопасности, которая вконец раскурочена нынешней властью, нам не справиться с давлением Запада. Того самого, которое активно проявилось во времена вхождения Армении в ЕАЭС и добравшегося до высокопоставленных чиновников госаппарата. Правда, тогда обошлось без военной составляющей. Так что вхождение в новый союз – это запуск очень сложного процесса. Но! Армения никогда не была так развита, как во времена СССР, несмотря на все совместно пережитые трудности. И духовную близость армянского и русского народов никто не отменял. Так что оно того стоит. Через Союз – к свободе и суверенитету!

– И на этом фоне – мятеж в Казахстане? Это реакция на требования России через очередную попытку «цветной революции» на постсоветском пространстве? Или давно заготовленная пороховая бочка, к которой поднесли фитиль?

– В глобальном смысле это попытка перемещения Казахстана с одной цивилизационной платформы, на которой Казахстан сформировался как государство и развивался последние сто лет, на неоосманскую, за которой можно разглядеть англосаксов. Им удалось перетащить на эту платформу Азербайджан, и вторая война окончательно закрепила этот переход. В многонациональном Казахстане процессы шли медленнее, чем в Азербайджане, где было гораздо легче возбудить национализм, навязать тезисы о превосходстве тюркской расы и т.д. Почему мятеж грянул сейчас, сказать трудно. Может, тут был и фальстарт – из-за поднятия цен на газ показалось, что время «Ч» настало. Но фактор ОДКБ, я полагаю, был для планировщиков мятежа неожиданностью. 3600 подготовленных солдат – это в любом случае сила, которая вносит определенность в ситуацию. Стало понятно, что те, кто хочет снести власть в Казахстане – они против России, против сложившегося жизненного уклада – да, с недостатками, но которые не обязательно преодолевать революцией, после которой все станет только хуже. В начале бунта армия и силовые структуры Казахстана не очень понимали ситуацию, моральный уровень у них был низкий, среди мятежников – знакомые, и непонятно, кто друг, а кто враг. Тут еще и клановая структура общества, вводящая свои элементы сумятицы. Но когда вошли войска ОДКБ, стало ясно, кто с кем и кто за кого. И все разговоры мятежников о том, что вопрос-де уже решен, власть пала и лучше всем побыстрее перейти на нашу сторону, а то вас всех прирежут – потеряли актуальность. ОДКБ сыграла роль консолидирующей силы, и заготовленный сценарий не сработал.

Да, может быть, был нужен повод пробудить спящие ячейки и, грубо говоря, состричь их. Но тогда нужно полагать, что организаторы «цветного» мятежа с исламской окраской не просчитали ввод войск ОДКБ. Впрочем, воссоединение Крыма и России тоже вряд ли было запланировано, а в результате получилось, что Россия сохранила контроль над Черным морем, что и вызывает столь болезненную реакцию на Западе.

– То, что распоряжение о вводе войск в Казахстан подписал армянский революционер, иначе как гримасой судьбы не назовешь. Он должен был душой и сердцем быть с мятежниками, а пришлось подписать указ о подавлении бунта. Может ли и сам Пашинян, если начнутся протесты в Армении, обратиться в ОДКБ именно по четвертому пункту, которого он всячески избегает, несмотря на аннексию территории суверенной Армении турками?

– Решения ОДКБ принимаются после детальной проработки вопроса. Одно дело, когда протесты носят мирный характер, и другое – когда налицо внешняя агрессия в виде подготовленных боевиков. Пашиняна будут смещать национальные силы, которые хотят восстановить конституционный порядок в стране, уничтоженный посредством насильственного захвата власти в 2018 году. Кроме того, вряд ли кто забыл, как Пашинян пытался взорвать ОДКБ изнутри, возбудив против генсека этой организации генерала Хачатурова уголовное дело. Так что на месте Пашиняна я бы не стал рассчитывать на помощь ОДКБ в деле удержания личной власти.

Кстати, и захват власти у нас был не столь мирным, были и жертвы, и нападения. Был захвачен Радиокомитет, парламент, правда, без крови из-за слабости власти, но насколько обширен был инструментарий «революции» у нас – мы не знаем. Мы видели людей в военной форме среди мятежников, в частности, бригаду миротворцев, участвовавшую в натовских операциях, дезертиров из воинских частей и т.д. И стало ясно, что будет нужно – появится и оружие. А участие военнослужащих в форме в свержении власти – это уголовное преступление. И они знали совершенно определенно, что ответственности за это они не понесут. Но тогда, в 2018-м, даже если бы дело дошло до боестолкновений, ОДКБ могла бы оказаться неготовой к вмешательству. Сама структура не совсем ясно представляла себе, что есть гибридная война. Теперь, я надеюсь, представляет.

Беседу вел Арен Вардапетян

Источник: https://noev-kovcheg.ru/